Аглая Старостина: «Китайская новелла внимательна к экзотическим историям»
В 2021 году ИКВИА ВШЭ проводит набор на бакалаврскую программу «Язык, словесность и культура Китая», посвященную изучению языка, литературы и культуры Китая, с упором на историческую преемственность между многотысячелетней культурной традицией и ее преломлением в современном мире. О старинных сюжетах и актуальных исследованиях мы поговорили с ведущим научным сотрудником ИКВИА ВШЭ Аглаей Старостиной.
— Вы занимаетесь изучением китайской мифологии и фольклора, руководите семинаром «Души и духи в китайской культуре». Какие важные исследовательские задачи Вы сейчас ставите перед собой?
По большей части меня сейчас занимают механизмы передачи и адаптации сюжетов и комплексов мотивов в Китае эпох Тан и Сун. Танский период должен быть особенно привлекательным для тех, кто изучает формирование международных сюжетных типов. Во‑первых, это время отмечено весьма интенсивными межкультурными контактами. Во‑вторых, китайская новелла, становление которой пришлось на этот период, внимательна к экзотическим историям; авторы охотно разрабатывают пришедшие из Индии или центрально‑азиатских культур сюжеты. Это приводит к тому, что многие международные сюжетные типы, иногда известные преимущественно в отдельных регионах Европы, иногда — по всей Евразии, получают первую фиксацию в высокописьменной китайской традиции. В числе первостепенных задач для меня сейчас — описание максимального количества таких случаев, определение, хотя бы приблизительно, роли зороастрийской и манихейской религиозно‑мифологических традиций в трансляции сюжетов и установление основных регионов, где вероятность усвоения и фиксации таких сюжетов резко повышалась.
Ещё один проект, над которым я работаю в составе группы, — это база данных персонажей и мотивов китайской мифологии и фольклора. Мы рассчитываем пополнять её в том числе с помощью наших экспедиционных записей. Здесь отдельный интерес представляют сведения по низшей мифологии, которые в официальной парадигме материкового Китая по большей части относятся к практически неизучаемой сфере «суеверий».
Досье на божеств
В НИУ ВШЭ создают электронную базу мифологических персонажей Китая
— Философия и мифология — как сосуществуют они в истории китайской мысли, в умах китайских классиков?
Элементы мифологической картины мира постоянно присутствовали в китайской философской традиции. Становление классической философии во многом окрашено осмыслением мифа, рационализацией мировоззрения, которое до «осевого времени» было единственной данностью, не нуждаясь ни в какой рационализации. Впоследствии ориентация на наследие классического периода привела к тому, что диалог с давно угасшими мифологическими системами постоянно возобновлялся на разных уровнях, и древние мифы актуализировались. Кроме того, в китайской философии в разное время и на разных уровнях отзывалась такая характеристика мифологической картины мира, как неоднородность пространства, где центр священен и плодороден, а окраины потенциально опасны и неблагополучны; историософские концепции зачастую эксплуатировали древние представления о круговороте времён года и о неизбежном упадке всего сущего. Но о таких вещах можно говорить очень долго, а ведь философия и мифология связаны практически везде. В любых культурах пространство философии открыто для воспроизведения архаических концептов.
— Кто и как в мире изучает классический Китай? Какие виды международного сотрудничества возможны в этой области исследований?
Древнюю и средневековую китайскую культуру изучают во многих странах. Большие исследовательские институты есть в Германии, в Бельгии, в Нидерландах. Отдельный мир — японское китаеведение, старое и очень сильное. Конечно, немало заметных центров непосредственно в синофонной сфере. Одно из приоритетных направлений, востребованных сейчас практически всеми синологами–древниками, — это дигитализация, составление баз данных, картографирование древних и средневековых источников, и здесь, насколько я понимаю, впереди США, Тайвань, Франция.
Над проблемами средневековой сюжетной прозы, которые меня сейчас интересуют больше всего, наиболее интенсивно в последние два–три десятилетия работали в Великобритании и США.
Сотрудничество с западными учёными возможно, например, в рамках Европейской ассоциации китаеведения (EACS), Американской ассоциации китаеведения (AACS) и других востоковедческих обществ — или на уровне отдельных институтов и исследовательских групп. Я знаю о нескольких случаях, когда российские китаеведческие центры участвовали в проектах совместно с академическими учреждениями материкового Китая и Тайваня.
Язык, словесность и культура Китая
Старостина Аглая Борисовна
Институт классического Востока и античности: Ведущий научный сотрудник