Андрей Можайский: «Я решил наложить миф на современную карту»
В 2021 году ИКВИА ВШЭ проводит набор на бакалаврскую программу «Античность». В программу включены курсы по истории Древнего мира, истории литературы, мифологии. Как связаны история и мифология? Этот и другие вопросы мы задали доценту ИКВИА ВШЭ Андрею Можайскому.
— Античная история и античная мифология — как они связаны?
Античная история и мифология связаны самым прямым образом. Для древних греков классического периода то, что мы называем «мифологией», и было реальной историей. Кроме того, сейчас концепция «греческого чуда», краеугольным камнем которой является то, что λόγος в значении разума или рационального основания победил μῦθος, подверглась критике. Научные работы на эту тему появляются в ведущих журналах, включая The Journal of Hellenic Studies. Более того, для архаического понимания λόγος и μῦθος имеют гендерное различие: у Гомера λόγος характеризует женскую речь или речь ребенка, слабого, в то время как μῦθος характерно для мужчин, говорящих правду.
Более того, по одной из традиций он затопил враждебный Фивам центр Орхомен. Недалеко от Орхомена, в центре Копаидского озера находилась микенская цитадель. Широкомасштабные раскопки цитадели под руководством Спироса Яковидиса и германские гидро‑геологические и археологические исследования были проведены здесь только начиная с 1980‑х годов. Стало очевидно, что микенцы смогли построить большой канал вдоль северной стороны озера, и, возможно, второй канал вдоль южной и восточной сторон озера. Эти каналы с дамбами были предназначены для отведения воды из озера на прилегающие территории, в том числе в естественные известняковые воронки, что существуют неподалеку на северо‑восточной границе озера. Благодаря этому значительная осушенная часть озера была пригодна для сезонного сельскохозяйственного возделывания. Не является ли миф о затоплении Орхомена воспоминанием об этих работах для отведения воды из озера? Это лишь некоторые из многочисленных примеров, когда мифология идет рука об руку с историей. Существуют, конечно, и другие аспекты этой связи.
— Антиковедение — это самопознание? Антиковед лучше понимает Пушкина?
На мой взгляд, любая научная деятельность является самопознанием, но антиковедение — в особенности. Поскольку в научном и, во многом, в общекультурном отношении Россия — страна европейская, а истоки европейской цивилизации лежат в античности, то занимаясь антиковедением, мы разгадываем наш культурный код.
Насчет понимания А.С. Пушкина, отчасти Вы правы. Конечно, можно перечислить большое количество мест в произведениях Пушкина, где он обращается к античной тематике, но я приведу другой пример, когда одна строка из Пушкина, пусть не напрямую, но лично меня связывает с историей России, Фукидидом и Гомером. На Пелопоннесе есть место, которое упоминается в гомеровских поэмах под названием Пилос, где согласно этим произведениям правил царь Нестор. Здесь действительно был раскопан микенский дворец. Здесь же происходили знаменитые события Пелопоннесской войны, описанные историком Фукидидом, когда афиняне захватили в плен спартанцев, что потрясло тогда всю Элладу. Это место очень памятно и мне, поскольку, свое первое палеотопографическое исследование местности я пытался провести в 2006 г. именно здесь. При А.С. Пушкине Пилос назывался Наварином. В стихотворении «Моя родословная» Александр Сергеевич вспоминает одного из своих предков, который руководил взятием Наварина в 1770 г. во время войны с Османской империей:
Пред кем средь чесменских пучин
Громада кораблей вспылала,
И пал впервые Наварин.
Стихотворение было написано в 1830 г., когда была свежа память о другом Наваринском сражении 1827 г., где английская, французская и русская эскадры победили турецкий флот. Причем сражение из‑за топографических особенностей бухты практически полностью повторило морское сражение, произошедшее тут во время Пелопоннесской войны. Так жернова истории перемалывают и смешивают прошлое и наши судьбы вместе с ним.
— Расскажите, пожалуйста, какими исследовательскими проектами Вы сейчас занимаетесь.
Мой главный исследовательский проект, который, пожалуй, можно разделить на разные составляющие, связан с исследованием Беотии. Я защищал кандидатскую диссертацию по внешнеполитическому курсу Фиванского полиса в классический период и с тех пор занимаюсь Фивами и Беотией. До пандемии я шесть лет подряд участвовал в археологическом проекте по раскопкам акрополя Фив — Кадмеи под руководством проф. Вассилиса Аравантиноса. Этот проект значительно расширил мои научные интересы в хронологическом и тематическом отношении. Сейчас мои исследования носят междисциплинарный характер и сочетают письменные источники, археологические и топографические данные. Например, в одной из недавних статей я решил наложить миф на современную карту и исследовал места в Фивах, связанные с традицией о «Семеро против Фив».
Другим направлением исследований является связь материальной культуры с античной драматургией. Например, каким является изображение того или иного мифа на предметах материальной культуры до и после произведений Эсхила, Софокла или Еврипида. Можно проследить как сначала изображения влияют (или не влияют) на трактовку мифа драматургами, а потом, как в ряде случаев, под влиянием театра меняются изображения мифа на артефактах.
Еще одно направление — это изучение работ и рецепции античности у антиковедов XIX века, что иногда может привести к новым открытиям, если эти данные применить при современном уровне исследований.
Что я точно могу сказать, так это то, что в антиковедении найдет себе место даже самый привередливый студент, поскольку здесь как нигде широкое поле для исследования и сочетание междисциплинарных подходов от классической филологии до археологии, искусствоведения, философии и политической, а также экономической истории.
Можайский Андрей Юрьевич
Институт классического Востока и античности: Доцент