Мусульманские миры в России: беседа с Алексеем Журавским (видео)

В 2021 году проводится набор на магистерскую программу «Мусульманские миры в России (история и культура)» (руководитель О.Ю. Бессмертная). Студент‑магистрант 1 курса Ильгизар Давлетшин побеседовал с преподавателем программы А.В. Журавским, российским историком и религиоведом, кандидатом исторических наук, старшим научным сотрудником ИКВИА НИУ ВШЭ.

— Алексей Васильевич, расскажите, пожалуйста, о себе и своих научных интересах.

Свои научные исследования я начинал с истории христиано‑мусульманских отношений, собственно, эта тема остается в центре моего внимания и сегодня. Прежде всего, меня всегда интересовало, как формировались представления у христиан о мусульманах, и у мусульман о христианах; как эволюционировали эти представления, что влияло на тот или иной образ, так сказать, «соседа‑оппонента».

Отношения христиан и мусульман складывались и развивались в нескольких культурно‑исторических регионах. Во‑первых, это Ближний Восток, и прилегающая к нему Аравия, где уже при жизни мусульманского пророка Мухаммада складывались первые контакты. Затем Сирия, после того как ее взяли мусульмане. Затем следует Египет, где также произошла весьма плодотворная встреча мусульман с христианами‑коптами. Ближневосточное христианство, без всяких сомнений, сыграло значительную роль в становлении арабо‑мусульманской культуры. Второй регион — это Византия, которая находилась в постоянном контакте с исламским миром и где формировались представления византийцев о мусульманах и о их религии. Третий регион — это Западная Европа или латинская Европа в средние века, которая тоже рано соприкоснулась с исламской культурой. Здесь особо необходимо отметить Испанию, часть которой была завоевана при правлении мусульманской династии Омейядов. Именно в Испании европейцы узнали впервые о мусульманах, затем эти знания, естественно, распространились по всей Европе, особенно после первого крестового похода. Тогда на Восток устремляют свои взоры и торговцы, и, главное, хронисты, которые описывали походы крестоносцев. Именно они были основными агентами, формировавшими поначалу представления об исламе и о мусульманах в Европе. Еще один немаловажный регион — это Россия, по соседству с которой жили мусульманские народы, прежде всего, булгары и хазары. Ведь большинство населения Хазарского каганата были мусульманами. Основные контакты Руси с мусульманами начинаются в XVI веке, после завоевания Русью Казанского, Астраханского и Сибирского ханств. Собственно, после этого многие мусульманские народы входят в состав России. Ну вот, это четыре, так сказать, традиционных региона, четыре контактных христиано‑мусульманских зоны. Я стараюсь заниматься всеми четырьмя регионами, но больше всего уделяю внимание контактам с исламом в Западной Европе и в России.

Другая сфера моих научных интересов — это сам ислам. Конечно же, чтобы заниматься христиано‑мусульманскими отношениями, представлениями верующих друг о друге, необходимо серьезно изучать ислам, его историю и культуру. И как научный исследователь, и как преподаватель, я давно уже изучаю и преподаю историю ислама, в большей степени ранний период его формирования. И в этом отношении я отдаю предпочтение и уделяю особое внимание изучению основных источников ислама — Корана и сунны (хадисов). Ну и, естественно, в круг моих научных интересов входит изучение истории христианства.

— Исходя из перечисленных Вами научных интересов, какие курсы Вы ведете в рамках магистерской программы «Мусульманские миры в России (история и культура)»? Помимо Вышки, Вы также преподаете историю ислама в Свято‑Филаретовском православно‑христианском институте. Насколько отличаются подходы в Вашем преподавании ислама в этих учебных учреждениях?

В рамках программы в Вышке я читаю два курса — «История ислама и христиано‑мусульманских отношений» и «Введение в коранистику». Что касается, Свято‑Филаретовского института, то там я тоже веду курс по исламу, и отдельным курсом я читаю «Христиано‑мусульманские отношения» и «Введение в Коран». Проще говоря, те же самые курсы, но, конечно же, преподавание существенно отличается. В Вышкинской магистерской программе я читаю курсы более углубленно, учитывая, что кто‑то из магистрантов уже знает что‑то об исламе, владеет арабским языком, что позволяет нам использовать те или иные источники на языке оригинала. В Свято‑Филаретовском институте же курсы носят более ознакомительный и обзорный характер, но в то же время, учитывая, что это религиозное учебное заведение, там я уделяю больше внимания богословским вопросам.

Мусульманские миры в России

История и культура

— Говоря о богословских вопросах, каково Ваше мнение об определенных движениях, происходящих в религиозном мире, где наблюдается выстраивание некоего диалога религий и конфессий. Например, отметим встречи в 2016 году Папы Римского Франциска и верховного имама египетского университета «Аль‑Азхар» шейха Ахмада Ат‑Таййиба и того же Папы с Патриархом Кириллом. Можно ли говорить о том, что сегодня существует конструктивный межрелигиозный диалог и каковы в таком случае его перспективы?

Можно еще вспомнить визит папы Франциска в ОАЭ в феврале 2019 года. Однако, если говорить о богословском диалоге, то это вещь крайне сложная и, пожалуй, самая трудная. В этом вопросе, я считаю, нужно различать два уровня: церковный и уровень взаимоотношений простых верующих. Например, внутри католичества давно уже, после Второго Ватиканского Собора в 1962–1965 гг., получило широкое развитие богословие нехристианских религий, которое впоследствии стали называть богословием диалога. Такие богословские основания позволили Католической церкви развить общение с другими религиями в позитивном плане. Если говорить о том, что были попытки совместной работы христиан с мусульманами по разным богословским вопросам, то такого не наблюдалось. У каждой религии, все таки, развивались свои собственные традиции, в том числе в выстраивании отношений с другими религиями. При встрече разных религиозных культур главное — это преодоление веками сложившихся стереотипов друг о друге. Во‑первых, для того, чтобы мусульмане и христиане жили в мире. Это первая, казалось бы, простая, но важная истина. Во‑вторых, создание такой атмосферы, когда верующий заинтересован, во‑первых, узнать, как верует другой, а во‑вторых, рассказать ему о своей вере. В какой‑то мере это и сейчас существует на уровне отдельных групп и сообществ. Необходимо, чтобы этот процесс приобретал более широкий и массовый характер.

Если говорить о конкретных примерах межрелигиозного диалога, то оказались плодотворными, например, межрелигиозные встречи в итальянском городе Ассизи, на родине св. Франциска. Первая такая встреча состоялась в 1986 году и была поддержана Папой Иоанном Павлом II. Это была встреча не только христиан и мусульман, но и представителей самых различных религий. Главной целью этой встречи была совместная молитва о мире. Тогда установились тесные связи представителей различных религий и подобные встречи впоследствии стали традицией. Это пример диалога религий, который приносит определенные плоды и в настоящее время.

— Как Вы наверняка знаете, совсем недавно одно из мусульманских российских издательств заявило о выходе осуществленного им русскоязычного перевода третьей энциклики Папы Франциска «Fratelli tutti» («Все братья»). В связи с этим, как Вы охарактеризуете современную картину христиано‑мусульманских отношений в России?

Христиано‑мусульманский диалог действительно крайне актуален для России. Необходимо отметить, что христиане и мусульмане в России являются самыми многочисленными религиозными общинами. В нашей стране ислам занимает второе место по численности последователей после православия. В отношениях христиан и мусульман в России, как и всюду, тоже существует два уровня диалога: уровень духовенства или церковный уровень с одной стороны, и уровень взаимоотношений простых верующих. На первом уровне заявляется о том, что все хорошо, но подобные заявления зачастую носят сугубо политико‑идеологический характер. Другое совсем дело — общение на уровне простых людей. В этом отношении, к сожалению, также пока существуют проблемы, связанные с определенными стереотипами, которые бытуют у представителей двух религий в отношении друг друга. Их, конечно же, необходимо преодолевать. И мне кажется, что здесь есть о чем подумать, может быть, о создании малых групп, в которые бы входили и христиане, и мусульмане, и знакомились друг с другом и рассказывали другим о содержании этих встреч и тем самым расширяли бы границы представлений о христианстве и об исламе в обществе. Пока можно заключить, что мы очень плохо знаем не только друг друга, но и свои собственные культуры и религии. Поэтому, прежде всего, необходимо самообразовываться и в то же время стремиться к познанию своего «соседа», верующего иначе.

— Как Вы считаете, в чем заключается особенность программы «Мусульманские миры в России (история и культура)», кроме того, что мы больше узнаем об истории мусульманских народов в составе России?

В первую очередь, уникальность этой программы заключается в том, что это единственная на данный момент программа, сфокусированная на исследованиях истории ислама и мусульманских народов в России. Во‑вторых, она действительно ставит вопрос о характере и формах бытования мусульман в России. Не случайно в названии говорится не о об одном мусульманском мире, а о множестве мусульманских миров. Это именно так, поскольку нельзя говорить о едином мусульманском мире даже на территории России. Также как нельзя говорить о едином православном и шире христианском мире. В России существуют и протестанты, и католики. Наша программа во многом не о том, во что и как мусульмане России верят, хотя это тоже чрезвычайно важно, сколько о том, как мусульмане в России живут, то есть их «социокультурное бытие». Это тоже важный момент, которому уделяется внимание в программе.

Мусульманские миры в России

ВАО: Исламоведение